Саша. Мой первый вопрос...
Александр Скрывля: Какой мой первый триатлон? Я заметил, ты всегда начинаешь со спорта.
Ну да, вполне логично начинать с начала. И так, как все началось? Ведь ты не только ведущий, но и триатлет.
АС: Первый мой триатлон был в 2013 году.
Для России это реально давно. Сколько тебе тогда было лет?
АС: 23 года. За год до этого я случайно пробежал марафон «Белые ночи» через месяц подготовки. У меня заболела мама, я стал за ней ухаживать и, чтобы как-то разгружать голову, решил начать бегать. Позвонил другу, когда-то мы с ним пробежали 20 км на спор. Вычитали где-то: «Пробегите без подготовки 20 километров и проверьте свою силу воли». Ну мы и проверили, пробежали пол-Москвы от Выхино до Лужников, дико собой гордились. Потом несколько дней ходили походкой ковбоя.
Ну это круто на самом деле.
АС: Круто, но сейчас, конечно, понятно, что неправильно. Хорошо, что не покалечились тогда. Хотя это было приятное чувство, и я подумал: «Может быть, пробежать 40 километров? Я слышал, 40 бегают». И для меня стало огромным удивлением, что существуют подобные соревнования и обычный человек может на них зарегистрироваться. Финиш на марафоне «Белые ночи» оказался, наверное, одним из самых сильных эмоциональных моментов в жизни. Больно, сложно, на щеках слезы, но ничего подобного в жизни не испытывал. Мы с другом были так счастливы и возбуждены!
А как появился триатлон?
АС: Я где-то прочитал статью, и подумал: «Вау! Ничего себе! Это просто какие-то космонавты!» У меня есть квартира в Бронницах, недалеко от Бельского озера. В один летний вечер в 2013 году, когда в Бронницах знать не знали про триатлон, я вышел на пробежку и вижу — идёт женщина с коляской в жёлтых Newton`ах. А на тот момент жёлтые Newton`ы — официальная обувь Ironman, Крейг Александер в них бегал. Я тогда читал Криcа Маккормака «Я здесь, чтобы победить». Я был очень вдохновлён этой книгой, но сам не умел плавать, и у меня никогда не было велосипеда. И вот я вижу женщину в Newton`ах с красной буквой N и думаю: «Что она делает в Бронницах? Наверное, купила их где-то в Америке, потому что они просто яркие». Бегу дальше и вижу — мужчина тоже в Newton`ах. Я такой: «Стоп!» Останавливаюсь, протягиваю руку, говорю: «Привет! А что здесь происходит?». Он отвечает: «Бегаем, тренируемся, готовимся к марафону». Поверить в такое трудно было: 2013 год, Бронницы. Мужчина представился Алексеем, мы обменялись телефонами.
Это был Ческидов?
АС: Да. Это был Алексей Ческидов. Он говорит: «У нас здесь команда, мы готовимся к триатлону». Я был реально в шоке: «Триатлон?!». При том не хотел идти бегать в тот день, у меня было ужасное настроение, я практически заставил себя выйти на пробежку. После этого отношусь к тренировкам более внимательно. Никогда не знаешь, что произойдёт. А через неделю после знакомства я пришел к Алексею в компанию работать на позицию продавца гидравлического оборудования.
На улице познакомились?
АС: Да, на улице. Через год мы уже делали первый наш любительский триатлон. Юрист из компании пошёл в гардероб, девочки из бухгалтерии на регистрацию, а мне досталась роль ведущего.
То есть ты не профессиональный, например, журналист?
АС: Нет.
Ведущий свадеб?
АС: Никогда в жизни. Мне не нравятся свадьбы тем, что люди там напиваются.
То есть ты не тамада?
АС: Нет, никогда в жизни, несмотря на то, что доходы на свадьбах несоизмеримо больше.
Ну, свадьбы однозначно чаще, чем триатлон происходят.
АС: В несколько раз. Но это просто не моё по духу. Спортивные мероприятия — это моё. Всё совпало на перекрёстке моих увлечений и навыков, тех, которыми я обладаю по жизни, и тех, которыми увлекался в тот момент.
Откуда у тебя такие навыки?
АС: Наверное, с детского сада еще любил читать стихи, выступать перед аудиторией. Хотя мама, конечно, хотела, чтобы я пошел в...
Приличные люди?
АС: Она хотела, чтобы я стал врачом, а моя сестра юристом.
Был какой-то спорт в детстве?
АС: Нет, я просто играл в футбол каждый день. Я каждый день бегал, у меня огромные мышцы ног из-за этого.
У тебя – да, я посмотрела фотографии — у тебя такие ноги!
АС: Да. Это всё из-за футбола.
Это круто для велосипеда, наверное.
АС: Ты знаешь, да. У меня хорошая генетика для того, чтобы быть, например, бодибилдером. В основном быстрые мышечные волокна, то есть я скорее спринтер по своей комплекции.
Ну да, ты и выглядишь спринтером. Ладно, возвращаясь к твоей сегодняшней профессии спортивного ведущего – это вообще не самая распространенная профессия.
АС: Когда я только начинал, мне казалось, что я — спортивный комментатор. Потому что звучит круто, и многие люди считают, что это работа мечты. Но теперь всё-таки я склонен считать, что я ведущий спортивных мероприятий. То, с чем я имею дело, это регламентные вопросы, работа с аудиторией и только небольшая часть — комментирование. Это особая история — работать на финише, работать для людей, а не только пересказывать, что происходит. Мы часто работаем с динамической информацией, которая меняется от старта к старту. Это разные участники, разные форматы. Все-таки моя работа — это работа журналиста плюс ведущего.
Как правило, ты знаешь лидеров, их историю. Но за ними бежит еще тысяча человек, про которых ты не можешь ничего знать.
АС: Да, да.
Вот что ты делаешь со вторыми?
АС: Если говорить про любителей, то это основная часть работы на мероприятии — дать им шанс почувствовать себя профессионалами. Мне кажется, что, наверное, 80% или 90% спортсменов-любителей мечтали когда-либо оказаться в центре внимания, поднять над собой финишную ленту, чтобы их показали по телевизору, получить свои «15 секунд славы».
Да, по себе знаю.
АС: И ради этого они хотят быть похожими на профессионалов. Поэтому они покупают ту экипировку, которую они видят в журналах, поэтому они покупают шлем, как у Элистера Браунли, они покупают компрессионные гольфы, ведь Люк Ван Лирде такие носил или Виктор Земцев. Задача ведущего — дать им возможность это прочувствовать. В подготовке мы используем анкету, это такая профессиональная хитрость.
Анкету, которую люди заполняют при регистрации?
АС: Да, там есть минимальная информация: имя, возраст, город.
Иногда я предлагаю организаторам рассылать дополнительную анкету участникам. Просим рассказать что-то личное, смешную историю, девиз, как попал в спорт, кто тебя поддерживает. Сейчас стал вставлять такой пункт: «Расскажите то, о чём вы не можете молчать. То, что вы считаете, будет интересно болельщикам». И люди, если хотят рассказать, они это рассказывают.
Люди действительно пишут?
АС: Да, пишут те, кому есть что сказать. Это может быть значительная потеря веса, например, на 80 килограмм. Может быть, просто приход в спорт после 50 лет.
Ну а ты помнишь какое-нибудь необычное описание?
АС: Недавно меня впечатлила, например, история двух женщин. Они близняшки и решили отмечать свой день рождения на бегу, хотя к спорту не имеют никакого отношения. Каждый раз в новом месте. Это же классно! И они делятся этим, ты знаешь, сопереживаешь, удивляешься. То есть задаёшься вопросом: «Почему они выбрали бег?» Обычные люди — бухгалтеры, менеджеры, инженеры, географы, врачи... Почему они выбирают это? Как они успевают совмещать работу и спорт? Анкета – это большой пласт информации, который знакомит болельщиков со спортсменами, даёт возможность прочувствовать момент триумфа и параллельно «примерить» на себя роль спортсмена-участника, представить, как получишь медаль, поднимешь руки на финише с криком: «Да!». Испытать это чувство. И моя работа, как ведущего - в том числе работа продавца или гида. Я говорю им: «Смотрите, это обычные люди. Да, мы видели профессионалов, но, чтобы пробежать марафон или триатлон, не обязательно быть профессиональным спортсменом».
Получается, ты продаешь им идею и убираешь сомнения.
АС: Это один из критериев работы, моя задача — работать для болельщиков, чтобы им было интересно, чтобы они сказали: «Я в следующий раз обязательно приду, мне было интересно, узнал много нового! Узнал не только про то, во сколько старт и где находится раздевалка с душевыми, но и то, что здесь есть обычные люди, которые так же, как и я, работают в офисе, есть 70-летние, 80-летние участники, и у них своя борьба, свой накал страстей. Это очень вдохновляет».
Слушай, а как ты успеваешь комментировать финишеров? Ведь наступает какой-то момент, когда народ уже просто толпой в арку забегает. Как ты успеваешь смотреть в свои записи? У тебя, должно быть, очень хорошее зрение?
АС: Про хорошее зрение — это ты очень точно сказала. Это мое ноу-хау, мне кажется, нужно было додумать его еще пару лет назад. Стартовые списки участников — это, как правило, около тысячи человек листов на 20, и раньше приходилось все время их судорожно листать. Но сейчас я стал печатать очень мелким шрифтом. На листе А4 теперь умещаю данные по 200 участникам . Напротив каждого делаю свои пометки. В анкете задаёшь вопрос: «Это для вас первый опыт в триатлоне или в беге?» Они: «Да». И всё, ты отмечаешь циферкой «1». Или делаю пометку цветным маркером, что про этого человека есть какая-то история. А сами истории уже на другом листе, вижу номер, перелистываю, и быстро готов сказать, что «это бежит врач-реаниматолог, анестезиолог». Ведь это действительно сложная профессия. Кстати, среди врачей много сильных спортсменов. И тут же у меня выстраивается параллель, например, что академики Павлов, Сперанский любили спорт, Гиппократ в своих трудах уделял внимание физическому развитию человека – все они занимались спортом. Перед мероприятием я готовлюсь, провожу какие-то параллели в голове, и, когда есть пауза, когда люди, например, не финишируют, можно сказать: «Кстати говоря...». И вот так прыгать от темы к теме, плюс напомнить: «Вот недавно финишировал условный Иван Иванов, который работает в скорой помощи, как ему удается совмещать такую сложную работу и тренировки!». Или, когда есть пауза, рассказываю интересные истории про организаторов, про спорт вообще, чтобы люди подумали: «Вау, круто!». И когда уже после соревнований тебе говорят: «Мне было очень интересно. Спасибо!» — это лучшая похвала.
На самом деле, удивительно, что болельщики действительно отмечают работу ведущего. Ты скрашиваешь им томительное ожидание на финише своего «папки». Развлекаешь их, пока они, ломая глаза и сажая телефон, всматриваются в очередной приближающийся синий или красный костюм.
АС: Меня удручает, когда ведущие или комментаторы не стараются, когда они не подготовлены и надеются, что справятся с помощью слов «молодец», «поздравляю», и всё. У ведущего, есть уникальная возможность взаимодействовать со спортсменами, встать внутри финишного коридора, давать пять, ещё больше вдохнуть в участников силы на последний рывок. Этот момент, наверное, самый сакральный, тем более, когда ты видишь, что у человека это первый триатлон в жизни. Даже я сам испытываю какой-то трепет.
Я сейчас сама растрогаюсь.
АС: Каждый помнит свой первый триатлон, свой первый старт. Для меня всегда радость работать на таком событии, даже если я пару дней до этого готовился и не спал и знаю, что к вечеру буду выжат, как лимон. Ведь ты вдохновляешь людей, ты видишь, как за участников болеют и переживают их близкие, как ими гордятся их дети. Болельщики на финише часто снимают видео, и от того, назовёшь ли ты имя финишера или из какого он города, будет зависеть история, которую он увезет с собой. Ведь многие приезжают издалека, с флагами, плакатами, для них это целое событие, и у тебя есть шанс как-то его украсить, поджечь, чтобы оно заискрилось, как бенгальский огонь. Именно этот момент останется на всю жизнь, этот момент участники будет пересматривать через 10 лет.
Я на своем первом финише суперспринта аж расплакалась от эмоций. Это было во Франции, ведущий назвал мое имя и сказал, что я из России, волонтеры надели медаль, а я стою и рыдаю. И еще помню «половинку» IRONSTAR в Сочи , на финиш влетала в каком-то забытьи, и тут слышу: «Александра. Ростов-на-Дону». И опять те же эмоции. Когда не просто твое ФИО или номер называют, а какую-то пусть крошечную, но личную информацию. Это очень приятно.
АС: Если бы была возможность, я бы вообще про каждого участника рассказывал. В первом железном триатлоне, который я комментировал участвовало всего около 100 человек. У меня появилась идея использовать свой доступ к их анкетам. И я решил обзвонить не самих участников, а их экстренные контакты. Участники не знали, что про них собирают информацию. За два дня мы с другом Самиром прозвонили 80% всех номеров.
Это было крайне затратно по времени, но это был мой такой, не знаю, подарок сообществу триатлона. И надо было видеть реакцию людей! Открытое поле, хороший звук, человек выбегает из транзитной зоны после утомительного велоэтапа, и я говорю: «О, это Алексей Давыдов из Твери. Сегодня за него болеют жена Мария и его полугодовалый сын. Алексей работает в „ТверьПрессМаш“ и сегодня его первая железная дистанция». Человек чуть ли не останавливается, он оборачивается, не понимая, откуда ведущий может это знать.
Наверное, на неосознанном уровне это придает человеку сил и добавляет хорошего настроя на бег.
АС: Это было весело и эмоционально. После этого мне казалось, что только так и надо делать всегда. Правда, мой наставник Андрей Арих не одобрил затею: «Саша, ты молодец, это круто. Но ты понимаешь, что это очень дорого по времени...» И я, как какой-то неофит, как новичок: «Нет, Андрей! Мы должны! Ты что?». Но там было всего 100 человек, и сейчас всё-таки более адекватный способ сбора информации — это анкета.
Что помимо анкеты ты еще используешь?
АС: Работу с болельщиками. Например, пока кто-то рядом с финишем ждёт своего участника, я без микрофона спрашиваю: «Кого вы ждёте? Что вы можете про него рассказать? Что-то без анкеты. Напомните, когда он будет рядом». Минут через 15-20 ко мне подбегают эти болельщики и кричат: «Всё, всё, вон наш бежит!». Бывают достаточно необычные истории. Например, кто-то пробежал уже 100 марафонов, или только что вернулся с десятидневного ультрамарафона в Америке, или прыгает с парашютом, бегает в кимоно, или многодетный отец. И вот он финиширует, и слышит, что про него такое рассказывают. Что-то личное из жизни, не то, о чем он думал последние пару часов.
И ты рассказываешь болельщиками, что вот эти люди не просто фанатики, которые бегают с утра до ночи, а вполне обычные люди со своими увлечениями и профессиями.
Саша, а самому не хочется поучаствовать, не обидно, что ты постоянно по другую сторону соревнований находишься?
АС: Если честно, очень хочется, но у меня не хватает времени на собственные тренировки в триатлоне, успеваю только бегать.
Мне кажется, ты комментировал практически все крупные спортивные мероприятия в России.
АС: Да, спортивных ведущих не так много, и мне кажется, это даже плохо. Должна быть здоровая конкуренция. Недавно одни партнеры попросили перечислить всех, с кем я работал, и в итоге вышло, что у нас с Андреем Арихом чуть ли не монополия на этом рынке. Хочется, чтобы появлялась новая кровь, ведь это другой стиль, иной подход, а значит, и развитие. Когда ведущий крупного мероприятия вместо имени спортсмена говорит: «Финишируют люди в чёрном! Поздравляем людей в красном!». Что это вообще такое?! Ведь можно подготовиться и назвать имя, клуб, постараться! Меня это до глубины души трогает. Или, например, вместо активной работы с участниками, в дополнение к предстартовому волнению еще и нагнетать обстановку, заводить спортсменов, на одном крупном полумарафоне слышу только: «Сейчас будет старт! Не бросайте гели на трассе! Не бросайте упаковки! Ста-а-арт!» Как такое вообще возможно? Понятно, что проблема мусора актуальная, но разве так должен «звучать» старт забега, которого многие ждут несколько месяцев?
Получается, есть монополия не ведения спортивных мероприятий, а именно хорошего ведения.
АС: Согласен, я думал, почему так происходит. Например, Андрей Арих — спортсмен, кандидат в мастера спорта по лыжным гонкам, он любит спорт, знает спорт, его дети занимаются спортом, он вовлечён во все это. Всеволод Соловьёв — он тоже спортсмен, любит лыжи, бег, триатлон. Андрей Кондрашов – кандидат в мастера спорта по триатлону. Александр Капустин, ведущий забегов серии московского марафона — кандидат в мастера спорта по шахматам. Эти люди по-настоящему умеют вдохнуть энергию, а не приходят со свадеб с каким-то дилетантским подходом к спортивному мероприятию.
Свадебные ведущие тоже бывают очень хорошие, просто они варятся совершенно в другой теме.
АС: Верно. Однажды на крупном спортивном событии, 4-х дневном фестивале спорта для любителей, утром приходит моя напарница и говорит: «Ну что, нам дали какой-нибудь текст, сценарий? Про что говорим?» То есть она приходит на масштабный ивент, стоящий под десяток миллионов рублей, к которому люди готовились несколько месяцев, на который участники приезжают со всей страны, а она спрашивает такое! И у меня просто волосы дыбом.
А как ты сам готовишься?
АС: У меня существует определенный чек-лист, по которому я иду шаг за шагом. Ищу все, что связано с датой, с этим местом, этим видом спорта, его историей, информацию про людей, организаторов, забавные факты и истории. Плюс использую зарубежные источники в сети, книги. Недавно я завис на сайте книги рекордов Гиннесса, читал информацию по ключевому слову «marathon». Например, там есть мужчина, который пробежал марафон за 3:30 с футбольным мячом. Он вел его ногами все 42 километра. Это, как минимум, забавно, такие истории любят болельщики.
Как ты это всё запоминаешь?
АС: Как правило, моя подготовка – это страниц 20 текста, но ведь это не просто копипаст, поэтому запоминаю, пока пишу. Использую краткие емкие фразы и заранее думаю, примерно куда я их буду вставлять. Но мне до сих пор еще приходится работать над расширением словарного запаса, потому что я изначально не журналист и не так много читал в свое время. Существуют такие синтаксические тупики, когда начинаешь фразу и не можешь ее закончить.
Начинаешь заговариваться?
АС: Да, что-то вроде этого. Очень неприятно. Это такая боль, но с практикой, с опытом всё меньше и меньше ошибок. Поэтому перед каждым мероприятием я много готовлюсь, несколько дней упорно сижу за компьютером.
То есть ты не выходишь на публику с импровизацией?
АС: Любая импровизация – это большая подготовительная работа. Были, конечно, и мероприятия, которыми я совсем не горжусь. У каждого бывают неудачные дни. А иногда бывает, что информация прям сама льется, ты так подготовился, так напитан мыслями, что хочется аж танцевать от накопленной энергии.
Есть ли какое-то мероприятие, которое бы ты хотел вести?
АС: Да, есть у меня заветная цель. Может быть, это прозвучит немного нескромно, но я хочу комментировать телетрансляцию Олимпийских Игр по триатлону. Я уверен, что смогу сделать это интересно и увлекательно даже для людей, которые ничего не понимают в этом виде спорта. Ведь для фанатов ничего нового ты не расскажешь, они и так уже все знают, и смотрят, кто какое место займет. А основная масса, остальные 80-90% людей, не понимают, что там происходит на экране. Вот для них и надо быть интересным, надо переключаться, а не просто говорить: «Вот он поехал, вот он побежал».
То есть ты реально вносишь свою весомую лепту в популяризацию триатлона.
АС: Да, я верю, что хороший ведущий может вовлечь в спорт новых участников. Надо рассказывать, про известных людей, бегающих марафон, искать интересные истории, вдохновлять, а не «что вижу, то и говорю».
